Ночь желаний или 9 с 1/2 мегагерц

Они жили и работали в небольшой, но просторной комнате на первом этаже старого здания с высокими потолками и старомодными продолговатыми окнами.

Он работал почти всегда круглосуточно, ей же доставалась более легкая работа и, поэтому, иногда можно было расслабиться и отдохнуть: днем, просто смотря в окна на прохожих, а ночью наблюдать за звездами и считать их.

И в этих ночных грезах она все чаще и чаще для себя вдруг начала замечать, что вместо бессмысленного счета думает о нем. Может быть, он даже ей нравился, так ей сначала казалось. Но потом она, то ли с испугом, то ли наоборот, с радостью, поняла, что влюбилась. Влюбилась окончательно и бесповоротно. Ей неожиданно стало жалко его. Глядя, как он не покладая рук трудится и днем и ночью, она хотела остановить его хоть на минуту, оторвать от забот, и обнять, притянув к себе, приласкать и заснуть с ним, вдвоем.

Их столы стояли почти рядом друг с другом.

Раньше ее не было, и он был всегда один одинешенек. Уже немолодой, но еще далеко и не старый Интел мечтал о друге с самого детства. С того самого момента, когда его водрузили на этот стол и заставили перебирать в уме эти бестолковые нули и единицы. Ноль, один, ноль, ноль, один… Один… Один, одинешенек. Ему даже не с кем было поговорить долгими бессонными ночами, когда луна заглядывала в окно и высвечивала в комнате его большой и мощный торс.

И вот тогда, когда казалось, что целую вечность не будет никого, принесли его. Целый день он ждал ночи, когда все уйдут, чтобы поговорить с ним, поболтать о том о сем, и вдруг услышал как кто-то назвал его Аэмдэшкой. Боже, это была она. Аэмдэшка!

В первую ночь он так и не смог с ней переговорить, потому что снова был загружен работой. А во вторую ночь просто не решился начать первым. Он долго и пристально вглядывался в силуэт, высвечиваемый звездами на соседнем столе, и с каждой секундой его желание дотянуться до нее и прикоснуться становилось все сильнее и сильней.

Но, увы, их разделяла пропасть глубиной в высоту стола и шириной в спинку стула. И как то со временем, от простых взглядов его чувство стало куда-то уходить. Нет, он по-прежнему засматривался на нее, но работа и отсутствие времени на амурные дела, кажется могли окончательно похоронить только зародившееся чувство.

И вдруг, в один из дней, когда ей уже казалось что никогда мечтам не суждено будет сбыться и она так и умрет на этом столе не обняв его, а ему, мерещилось что он горит на работе и от работы, прямо перед ней, а по ее щекам текут слезы, вдруг, в конце рабочего дня кто-то поставил их рядом и соединил кабелем.

Это было новое неизведанное чувство. То, о чем они мечтали и грезили в своих коротких снах.

Она не могла дождаться вечера, когда все уйдут, чтобы бросить эту дурацкую работу, а он просто делал вид, что работает в поте лица с одной только мыслью: только бы ее не уложили спать в эту ночь.

После хлопка дверью и громыхания ключами в комнате воцарилась тишина лишь немного нарушаемая шуршанием двух винчестеров.

Потом, чуткое ухо могло бы уловить, как ритмичное шуршание сменилось неритмичным и стало более громким.

- Ну, здравствуй, - тихо произнес он.

- Здравствуй. - нежно прошептала она. - У нас мало времени, а так многое хочется друг другу рассказать. Кто знает, что будет завтра, может быть нас снова разлучат и мы больше никогда не сможем прикоснуться друг к другу. Давай сделаем так, чтобы эта ночь навсегда осталась в нашей памяти. К черту работу.

И трепеща и подрагивая винчестером она сильнее прижалась к нему.

Он обнял ее и почувствовал возле себя дрожащий и сгорающий от любви корпус.

- А знаешь, я всегда знала, что когда-нибудь мы будем вместе, вот так.

- Откуда?

- Звезды мне сказали. Я смотрела, как они падают, падают, и успела загадать миллион желаний. Ты же должен знать: если успеешь загадать желание, пока падает звезда - оно всегда сбудется. Ты разве никогда не смотрел на падающие звезды?

- Нет, ты же видела. Работа…

- И я загадала, что мы с тобой будем вот так стоять в тишине, когда никого вокруг не будет, ты обнимешь меня, и я, пойду за тобой, куда только захочешь.

- Но ты же меня совсем не знаешь.

- Знаю, милый. Мне кажется, я тебя уже сто лет знаю. Или тыщу. Или может даже больше. А еще я загадала, что если нас разлучат, то…

- Не надо. Давай не будем сейчас об этом. Пусть лучше эта ночь никогда не кончится. Слышишь?

- Да, любимый.

- Любимая…

Шуршание его винчестера участилось. Она еще сильнее постаралась прижаться к нему.

- Я люблю тебя.

- Я тоже тебя люблю…

Его битики быстро побежали по витой паре и коснулись ее горячего чрева. Где-то в средине они встретились с ее битиками, которые бежали в другую сторону.

Она ловко управляла ими. Один из ее битиков-ноликов достиг его винчестера и нежно пробежался по нему оставляя за собой полосу неземного наслажления и нежности. Потом она по очереди коснулась всех его проводочков, перемычек, шлейфов и пробежалась по разъемам. Он еще больше задрожал всем корпусом, выдыхая их себя горячий воздух.

Его битики-единички ответили еще более изощренной и нежной лаской. Проникая дальше в глубь, касаясь самых чувствительных мест ее плоти они с каждым тактом учащали ее сердцебиение. Наконец один из битиков достиг самого нежной и интимной части ее комплектующих.

Если бы кто-то в эту ночь заглянул в окно первого этажа дома, то увидел бы загадочную картину: стол, два рядом стоящих компьютера, соединенных кабелем… Нет, они не стояли. Они тряслись, стоя на столе, издавая пугающие звуки винтами и кулерами, выдавая в колонки скрежещущую музыку любви, мигая диодами и вспыхивая мониторами. CD-Rom одной из них при этом двигался очень быстро, то открываясь, то закрываясь, а на другой просто безжизненно обвис. Картина достойная фильма ужасов.

- Любимый, а ты предохраняешься?

- Конечно, - тяжело дыша, ответил он, - видишь, там внизу стоит UPS.

- О, да, извини. Милый! Я не хочу чтобы эта ночь заканчивалась!

В ответ тот самый быстрый битик стремительно, но нежно прикоснулся к ее кулеру. Она резко вздрогнула и застонала. Битик продолжал управлять ею, то сильнее то медленнее раскручивая кулер, в одно мгновение бросая ее в дрожь, а уже в следующее обливая градом пота.

Через пару минут Аэмдэшка затряслась всем телом, резко завизжала кулером и шурша винчестером стала остывать. А Интел, отпуская управление ее кулером и, тихонько зашипев винчестером, остановился.

- Правда хорошо? - чуть погодя, спросила она. - Какие красивые звезды. Знаешь, я снова успела загадать желание.

- Да, милая.

- Оно обязательно сбудется. Так ведь?

- Конечно. Звезды никогда не врут.

- А ведь совсем скоро утро. Такие ночи всегда быстро заканчиваются.

- Только не сейчас, слышишь, не сейчас! Нам так хорошо. Давай не будем думать о том, что будет завтра.

И он, снова ощущая прилив сил, зашуршал винчестером и, не давая ей опомниться, принялся за кулер…

Она дернулась во сне, ощущая утренний свет и, слыша, как он тихонечко посапывает рядом, постаралась сильнее прижаться к нему.

Влюбленные, заснувшие на рассвете, спали мирным сном стандбая, видя розовые сны, не думая о прошлом и будущем…

Утреннюю тишину нарушил громкий молодой возглас: "Едрить!"

В комнате стоял настоящий бардак. Бумаги со стола с компьютерами послетали на пол. Одни из мониторов валялся тут же. Другой свисал в нескольких сантиметрах от пола на шнуре. Компьютеры лежали на боку, друг на друге в неестественных для человека позах.

Тот же голос: "Кто же это тут хозяйничал?"

Наведя порядок и вернув компьютеры в нормальное положение, молодой человек заметил, что они не работают, хотя он оставлял их на ночь включенными.

Вкл.

Интел не загрузился.

Аэмдешка не зашумела как обычно.

Молодой человек довольно быстро обнаружил, что на одном из компьютеров не работает кулер и сгорел процессор, а на другом все данные стерты.

В очередной раз грязно выругавшись, он переставил винт на компьютер с рабочим процессором и включил его.

- Здравствуй милый!

- Любимая!

- Вот мы и снова вместе.

- Теперь тебе принадлежит мое сердце …

- Знаешь, звезды говорили мне правду. Они никогда не врут. Желания обязательно сбываются, если в них верить.


© Шу! 15.05.2000 г.

P.S. Название изменено по предложению Юрика.